Зерновые культуры остаются базой российского агроэкспорта, однако интерес к ним со стороны производителей продолжает снижаться из-за низкой маржинальности. В новом сезоне они делают ставку на зернобобовые и масличные культуры, но все чаще сталкиваются с необходимостью бороться за каждый рынок

В этом сезоне аграрии продолжат делать акцент на маржинальности и будут выбирать то, что с высокой вероятностью даст наибольшую отдачу — подсолнечник, соя, рапс, нишевые зернобобовые, полагают опрошенные Forbes эксперты. А вот зерновые культуры теряют актуальность, отмечает управляющий директор центра компетенций в АПК «Рексофт Консалтинг» Дмитрий Краснов. 

Маржинальные направления

Такие культуры, как горох, нут и чечевица, демонстрируют устойчивый рост спроса на экспортных рынках, отмечает директор практики оказания услуг компаниям АПК «Технологий Доверия» Антон Виноградов. По его словам, высокая рентабельность этих культур обусловлена не только ценами, но и тем, что рынок бобовых пока не регулируется через экспортные пошлины и квоты. «Спрос на бобовые в странах Азии и Ближнего Востока неуклонно растет, Китай увеличивает импорт российского гороха на фоне торговых споров с США и Канадой, предоставляя России возможность укрепить свои позиции на этом рынке», — отмечает Виноградов.

«В Индии, Пакистане, Турции традиционно высокий спрос на зернобобовые, — оценивает начальник аналитического отдела инвесткомпании «Риком-Траст», к.э.н. Олег Абелев. — Маржа чуть выше, чем у пшеницы, и не такая большая конкуренция на мировом рынке, как у пшеницы и кукурузы». Зернобобовые рентабельно выращивать в российском климате, подчеркивает генеральный директор ООО «Землица» (входит в ГК «Кириллица») Наталья Згурская. По ее подсчетам, средняя экспортная стоимость тонны российского нута за 2024 год в долларах превышает стоимость российской пшеницы в 3,2 раза, при этом спрос на данную культуру только растет. «Постепенно аграрии в Южном федеральном округе переходят на более маржинальные бобовые культуры, которые также полезны для сохранения почв в процессе севооборота, хотя этот процесс затрудняет недостаток информированности производителей об особенностях их возделывания и устоявшаяся привычка к работе с пшеницей, — комментирует Згурская. — Себестоимость нута незначительно выше пшеницы при кратно более высокой стоимости на рынке. Основными покупателями станут Индия, Иран, Турция, Ливан, Египет, Алжир. Экспорт может прибавить 100 000–150 000 т по итогам сезона, дойдя до 1,3 млн т бобовых (нут, чечевица, горох), покупателями станут указанные страны и ОАЭ».

Также хорошие перспективы открываются в сезоне 2025–2026 для кукурузы, продолжает Виноградов. По его словам, этому способствуют неурожай в Африке, снижение прогноза по урожаю в Латинской Америке, неудовлетворительное состояние посевов в США. «Хотя России сложно выиграть конкуренцию по кукурузе с Аргентиной и Бразилией, особенно в условиях снижения спроса со стороны Китая, и есть смысл переориентироваться на Южную Америку», — добавляет Абелев.

Актуальность подсолнечника понемногу снижается внутри страны, считает Абелев. «Несколько лет назад был бум из-за дефицита подсолнечного масла, сейчас, наоборот, в России перепроизводство», — говорит он. В 2025 году экспорт масел продолжит рост — Минсельхоз стимулирует активное завоевание рынков, обращает внимание Згурская. «Экспорт растительных масел за 2024 год составил 7,29 млн т, по данным агентства Oleoscope, или на 8% больше, чем в 2023-м, — напоминает она. — При этом экспорт исходных культур снизился на 37% по сравнению с 2023 годом и составил 2,86 млн т. Ситуации способствовали высокие пошлины Минсельхоза, направленные на стимулирование переработки в России. Основным покупателем стала Индия (более 1 млн т), Турция и КНР приобрели более 500 000 т». 

По словам Згурской, на глобальном рынке есть интерес и к масличному льну, востребованность которого связана в большей степени не с запросами промышленности (долгое время лен поставлялся преимущественно как техническая культура), а с растущим интересом к здоровому питанию. Россия является мировым лидером по поставкам масличного льна на мировой рынок, говорит Абелев. «Со стороны ЕС, Индии, Юго-Восточной Азии большой спрос на лен, и от пищевой промышленности, и от текстильной», — комментирует он.

ЕС и Китай увеличивают закупки рапса и рапсового масла для биотоплива, а Россия как раз наращивает посевы рапса, продолжает Абелев. По его словам, в 2024 году площадь засева показала рекорд, плюс это высокая маржа, особенно при экспорте в Азию. Он также обращает внимание на сою, которая может быть интересна, потому что внутренний спрос со стороны животноводства и плюс экспорт в Китай могут стать драйверами роста спроса на эту культуру.

Лидер, но аутсайдер

Основной экспортной культурой России все так же остается зерно, однако производители продолжают терять к нему интерес из-за низкой маржинальности, говорят эксперты. По предварительной оценке, в сезоне-2024/2025 Россия экспортировала порядка 42,2 млн т пшеницы с учетом стран ЕАЭС против 55,5 млн т в предыдущем сезоне, общий объем вывезенных зерновых и зернобобовых составил 53,3 млн т, сообщили Forbes в аналитическом центре «Русагротранса». Помимо пшеницы, российские компании поставили 4,6 млн т ячменя (9 млн т в сезоне 2023/2024), 3,1 млн т кукурузы (7,3 млн т) и 2,7 млн т зернобобовых (4,2 млн т). Крупнейшим покупателем российской пшеницы в ушедшем сезоне стал Египет, закупивший 8,61 млн т (8,6 млн т в сезоне-2023/2024).

Помимо пшеницы, снизились посевы под рожью, кукурузой и отчасти гречихой, говорит Краснов из «Рексофт Консалтинг».  «Все эти культуры дают недостаточно высокую маржу, а их экспорт сталкивается с трудностями из-за потери конкурентоспособности», — поясняет он. 

Несмотря на статус ключевого экспортного продукта, в 2025 году экспорт пшеницы, скорее всего, снизится, прогнозирует Виноградов из «Технологий Доверия». Аналитический центр «Совэкон» прогнозирует экспорт пшеницы из России на сезон-2025/2026 в 42,9 млн т.

«Пшеница становится все менее востребованной у аграриев культурой, — констатирует глава агрохолдинга «Лазаревское» Кристина Романовская. — Объем посевных площадей под нее в 2025 году может составить 28,2 млн га, и сокращение интереса к пшенице — следствие снижения рентабельности. Потребительский спрос на рожь также снижается: люди стали приобретать меньше продукции из ржаной муки. Возможностей для экспорта культуры с закрытием после 2022 года рынков Скандинавских стран практически не осталось».

Однако порядка 30% сельхозпроизводителей все же сохранят упор на традиционные зерновые, полагает Романовская. «Сейчас есть определенный уровень перепроизводства зерна: прошлый год был рекордным по его урожаю, в сезоне-2024/2025 валовый сбор — второй по объему за всю историю России, — поясняет она. — Конечно, небольшим фермерам тяжело находить мощности для хранения этой продукции, нести дополнительные затраты, соответственно, им нужно продавать зерно быстрее, а значит — дешевле».

«На внешних рынках в этом сезоне тоже происходят интересные изменения, — рассказывает Краснов. — Ряд стран проявляют неожиданный интерес к российской продукции из-за собственных неурожаев или растущей импортной потребности. В качестве примера можно привести Ирак: с января по май 2025 года экспорт зерна из России в Ирак удвоился и достиг примерно 74 000 т». По его словам, интересен и южнокорейский рынок пшеницы, где прежде доминировали США, Канада и Австралия, но в мае 2025 года импорт российской пшеницы в Южную Корею составил около уже 30 800 т.

Из-за снижения конкурентоспособности и низкого объема предложения российской пшеницы сократилось количество стран — импортеров российских зерновых, продолжает Краснов. В качестве примера он приводит Алжир, Бангладеш и Саудовскую Аравию. 

При этом экспорт в африканское государство Джибути вырос на 43,5%, продолжает он. «Джибути — логистический хаб для дальнейших поставок в Эфиопию, Сомали и Судан, российские трейдеры целенаправленно туда заходят, чтобы затем «растекаться» зерном по Африке», — уточняет Краснов.

Еще один пример от Краснова — рынок ячменя в Китае. «В предыдущие пару лет у России появилось окно возможностей: Китай ввел пошлины против австралийского ячменя, и российское зерно стало активно поставляться в КНР, — напоминает он. — Но с конца лета 2023 года Китай отменил тарифы на австралийский ячмень, и австралийские фермеры мгновенно вернулись на этот рынок. Теперь австралийский ячмень снова стал одним из основных для Китая».

Хотя на ячмень предъявляют активный спрос страны Северной Африки и Ближнего Востока, культура дешевле пшеницы и за счет эффекта масштаба спрос на нее может подрасти, добавляет Абелев из «Риком-Траст».

Усиливается и конкуренция на ключевых рынках, так как Казахстан и Украина усиливают экспорт зерна в Азию и Африку по более низким ценам, обращает внимание Згурская. «ЕС и США в этом сезоне также покажут более высокие результаты, — добавляет она. — Этим ростом урожайности, который мы отмечаем, спешат воспользоваться основные покупатели, закупающие зерно в период снижения цен. Например, USDA (Минсельхоз США) отмечает, что в сезоне-2025/2026 Египет закупит на 500 000 т пшеницы больше (рост на 4%) — с 12,5 млн до 13 млн т, Бангладеш — на 14% больше (с 6 млн до 6,9 млн т), Турция ― сразу на 134% больше (с 3,2 млн до 7,5 млн т). Общий спрос импортеров составит 210,9 млн т пшеницы, 28,7 млн т ячменя, 187,5 млн т кукурузы». Дополнительным осложняющим фактором, по словам Згурской, выступает укрепление рубля, которое делает экспорт российской пшеницы менее конкурентоспособным на международных рынках. Это привело к обнулению экспортной пошлины (как минимум до 15 июля), впервые с введения пошлины на пшеницу в 2021 году.